Как обычно, моя палатка с краю! Ничего не начнут делать, пока их собственных сыновей и дочерей не похитят неизвестно куда! А что, если их там убивают? Или калечат? Может там вообще каннибалы какие-нибудь, дикари! Поняв, что Совет окончен, Буря упала духом, так же видя, как предводительница ее племени, по совместительству её дочь, ничего не смогла сделать. Она опустила голову, и ее глаза пылали жаждой набить кому-нибудь морду. Она озлобленно потащилась в лагерь, раскидывая ветки и листья на своём пути!
(с) Огненная Буря
Что это за помутнение?
Нет, это точно была не давящая атмосфера.
И точно не рыжий комок меха, что называл себя его предводительницей.
А, может?..
В этот момент Лиса Пламенного Заката, словно заслышав мысли пестрого исполина, мгновенно развернулась на месте и оказалась нос к носу с Быстрокрылым Журавлем, который едва выдохнуть успел.
Слишком близко.
Этот запах, который каждый раз появляется и исчезает настолько молниеносно, насколько вообще возможно.
Слишком близко.
Держаться было невозможно сложно.
Какой сезон сейчас? А время суток? Совет же был только что? А время... Должно быть ночь! Да, точно, ночь.
(с) Быстрокрылый Журавль
— Может, пока никого нет, чаек половим? — один другого лучше, хромой и глухой, но точно будет весело!
(с) Морозный Склон
— Серый кот? Предвестник...эээ... Как его там? Предвестник Волчьей Песни? Ой, опять не так... Предвестник Далёкой Волчьей Песни? Опять не так... — Стрекоза не переставала говорить. Что за болтушка?
(с) Ураганчик
Эмоции прекрасны, да и давно бы уже разорвали пятнистую изнутри, если бы она попыталась спрятать их от окружающих. Шум Дождя — огонь, свободная от чьих-либо указаний стихия, разрушительная и величественная. Пламя нельзя пытаться приручить, но можно попробовать стать его другом, наставником, тем, к кому он может прийти и высказаться.
(с) Шум Дождя
— Здесь, на земле, нет любви. Что такое любовь? Любовь — пустой звук. И я не умею любить, но я умею желать. Так, как желают иметь добрую еду, чистую воду, сухую подстилку и место, где можно переночевать. Знаешь, чего еще желаю я? Я желаю видеть свою семью целой и невредимой. Ты моя семья, сестра моя семья. И связь между нами хрупкая, но она держится до тех пор, пока Владыка считает нужным.
(с) Глинтвейн
— КОГТИШКА! ДАВНО НЕ ВИДЕЛИСЬ! КАК ЖЕ Я ТЕБЕ РАД! — в том же тоне проорал Рогатик, надрывая связки и тяжело дыша. С дерева упало ещё несколько листьев. — ДА Я ТУТ УЖЕ ПОЧТИ ДО ВОЕВОДЫ ДОЗРЕЛ!
(с) Бычок
— РОГАТИК! ТЫ ЧТО ТУТ ДЕЛАЕШЬ? — Заорал Когтишка, вставая передними лапами на ствол дерева. "Может дерево потрясти и он упадет? Совсем как яблоко!" — ТЫ ТАМ ЧТО, ДОЗРЕВАЕШЬ ДО ОРУЖЕНОСЦА?
(с) Когтишка
— Тебе, э... Лиса Пленённая За Кота, — племенные имена давались ему плохо. — Тебе я разрешаю нести Когтя, так и быть. Я пойду рядом и будут следить, чтобы ни ты, ни Быстро... Крытый... Быстрокрылый Журавль не ранили его. Ведите нас к своему дому. Коготь должен жить.
(с) Штормик
— Малыш, ты отцом ошибся, — ровный, но чуточку грубый голос. Был ли он холодным и отчуждённым? Ты не знал, да и обращать внимание на интонацию не хотел: в тебе кипела злость; и видят предки, что крайне сложно контролировать себя. — Метнись кабанчиком назад в лагерь и поищи свободные уши там.
(с) Жалящий Шершень
— Засунь свои племена знаешь куда? — не отступил кот, приметив, как кошка глянула на выпотрошенного зайчишку.
(c)
Глухой Тупик
— Нет, куда? — спросила кошечка, склонив голову на бок и смотря прямо на воителя.
(с)
Пёстрая Шубка
Первая мысль Рогатика была — "кролик!" — и он сразу навострил ушки, а хвост его поднялся трубой. Но, так как ловить кроликов Рогатик не умел, он воспользовался точно такой же тактикой, какой всегда пользовался в играх с котятами: просто побежал вперёд, раззявив пасть.
(с) Бычок
Жадно впившись зубами в тёплое благоухающее тельце, воитель скосил глаза на Лису Пламенного Заката и Быстрокрылого Журавля, которые привели с собой двоих незнакомых котят-подростков.
«Интерееесно. Исчезли куда-то после Совета вдвоём, а вернулись уже с котятами. Быстро они».
(с) Кленовый Лист
— Не стесняйся, братишка, — хмыкнул охотник, — Я тебе покушать принес, угощайся.
(с) Глухой Тупик
Глядеть на сломленную Лису было больнее всего. Клёну мучительно захотелось подойти к ней, сказать какие-нибудь утешающие слова — уж он бы придумал, какие, — но от предводительницы не отходили глашатай и целительница племени.
Может быть, потом, в лагере...
— Ничего ещё не кончено, Лиса Пламенного Заката, — тихо проронил Лист, глядя сквозь толпу на сломленную фигуру рыжей кошки; но вот прошло мгновение слабости, и та вновь расправила плечи, вернув свой привычный властный облик. — У тебя потрясающая сестра, Лепесток. Тебе есть на кого ровняться.
(с) Кленовый Лист
"Я готова встретить тебя, бушующее море. И всегда была готова..."
(с) Жало Скорпиона
Позволив Тупику подойти ближе, Могильщик с улыбкой оглядел его разодранного, окровавленного зайца. Учитывая то, как неаккуратно охотник убил свою жертву, съесть этого зайца стоило как можно быстрее. Выглядела распотрошенная дичь впечатляюще.
— Ты умница, Глухой Тупик, — похвалил он брата, сгребая дичь в лапу и одним броском закидывая на верхушку общей кучи. — Я поем... возможно, попозже. Сначала отнесу этого зайца королевам. Будь уверен, они сразу же пожалеют, что растят котят не от тебя.
(с) Жук Могильщик
— Прошу вас ещё внимания, помимо скорбных вестей есть и радостные. Мы всегда были сильны духом и едины, нас закалил суровый ветер и солёные брызги, наше племя должно жить дальше даже после потери достойных и молодых. Только наша непоколебимость и общность помогает нам оставаться племенем Шторма, только наша суровая сила даёт нам победу в бою.
(с) Предвестник Далёкой Бури
Коты - Воители. Легенды моря |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Коты - Воители. Легенды моря » Флешбек » Странный дуэт [Алдрагри, Холодок]
Место: Дерево над пропастью.
Участники:
Холодок, 6 лун;
Алдрагри, 10 лун.
Временной период: пару недель назад.Обстановка: Раннее, слепяще великолепное утро. Солнце выглянуло из-за островерхих гор и обдало мир тёплым сиянием. Тепло; воздух свеж и сладок.
Обстоятельства встречи: Алдрагри на правах юного служителя взял одного из котят на небольшой променад - этим котёнком былАльберт ЭйнштейнХолодок. Завязалась интересная беседа...
Отредактировано Кленовый Лист (2019-07-01 20:42:46)
Наверное, они были не довольны. Котята. Не понимали, зачем приводить еще пленников, видели во мне, в брате, в Хель и в Дурашке врагов и исчадий, ведомые своими сказками о добре и зле, где их сторона - абсолютный свет, конечно же. И не видели, как то и дело тот или иной член ордена присматривал с беспокойством за котятами. Или обрабатывал им раны от своих более агрессивных, заплутавших братьев. Кто-то делал это из долга, кто-то из него же и своего трепета к малышам.
Но были и такие представители, что казались неизлечимо больны иллюзиями, за которые так старательно цеплялись, не желая глянуть чуть шире, за горизонт привычного. Не хотел таким же оставаться и я, хотя разговоры с ночкой приводили к кое-каким мыслям. Но не заставили меня уверить, что племена невиновны - скорее уж напротив. Но после всех медленно и хаотично плывущих событий во мне зрело всё более сильное желание разобраться: что и к чему.
И одним котёнком, которому было суждено отправиться под бок Владыке, я не собирался останавливаться. Собственно, мы все будим либо с Ним, либо в месте более пустом, безнужном, затхлом и душном, что морская вода в легких показалась бы настоящей благодатью.
Это был вопрос времени. И вопрос веры. В том числе, возможно, это же касалось и юного поколения.
...
- Ну и на кой хрен лысый он тебе сдался? - один из караульных-охранников, которому было поручено этой ночью и рассвет бдить над вырванными из порочных когтей племен котятами, презрительно бросил взор в сторону последних, явно не разделяя моё стремление.
- Я же уже объяснил - если мы хотим, чтобы план Владыки удался, мы должны использовать все методы. А не только самые простые и приятные. Ты хочешь, чтобы мы всё провалили, Ханс? - Я говорил спокойно, с улыбкой, но вкрадчиво и в глазах загорелся ледок, который острым когтем грозит вспороть своему же собрату горло, стоит ему ляпнуть "нет". Но не было в наших рядах тех, кто не верил бы в план хотя бы немного. Либо же не было дураков, чтобы показывать это - последний не так давно был отправлен на вечные муки за предательство Владыки. И желающих повтора как минимум поубавилось. Такова оказалась роль приспешника-лицемера, что пытался думать головой, но забыл о самом главном. И даже мой скромный, миролюбивый вид таил опасность серьезнее, чем могли догадываться те, кто видел моё взросление. Маленький сын Главы довольно давно уже подрос и окреп, и поднаторел в разных искусствах под присмотром Владыки.
- Да дурной он, буйный... Дело твоё, - махнул лапой кот. Скорее, убеждая себя, что его разрешение на что-то влияло, чем на самом деле давая мне право взять и "забрать" одного любопытного в этой гвардии исхудалых и замученных, разум которых уже был готов сорваться с грани и нырнуть в пучины безумия или истерии. Но я чуть улыбнулся в ответ, якобы принимая разрешение собрата, и прошел к группке, что чаще всего предпочитала жаться друг к другу в поисках тепла. Чаще всего, но далеко не все.
Некоторые уже не спали и бросили на меня чуть облегченный взгляд. Некоторые настороженный. Я скосил глаза на "охранника", криво усмехнувшись, и перевел взор снова на них, озарив свою морду мягкой улыбкой. И кивнул.
- Холодок. Пойдем пройдемся, а не то врастешь в землю, что от моих собратьев будет не увернуться - так не годится, - на последней фразе я хохотнул, вплетая в голос словно бы удовольствие, но морда оставалась всё... той же. Её было видно лишь котятам и я дернул ухо в в сторону ближайшего сектанта, словно намекая, к чему эти слова. Старшие бы не поняли, скажи я это серьезно, словно наставник, полетели бы сомнения и вопросы. А какие сомнения сыну Главы Ордена могут быть пригодны? Никакие, никак нет, нет-нет.
И я развернулась обратно, еще скользнув взглядом по оставшимся неспящим.
- Мы скоро вернемся, обещаю, - улыбнулся я снова мягко. "Обещаю"... Словно бы надежда, что строптивого котенка видят не в последний раз, что за его выходки сейчас один очень молодой и симпатичный котик весьма полюбовно избавится, тем самым оборвав волнение в рядах, ну или снизив амплитуду волн. - Если Холодок не будет делать глупостей, конечно, - А как иначе? Попробуй малец сбежать, тем более в своем состоянии, никакие лапы не выдержат долгий и суровый путь по горам в спешке. Это самоубийство. А вот это нас сейчас, в любом из случае, было совсе-ем ни к чему.
Холодок лежал, обгладывая тонкую косточку, оставшуюся от какой-то добычи. Чаще всего еду приносили такую, что костей там было больше, чем мяса; вот и сейчас только кости и остались.
Впрочем, это лучше, чем ничего. Холодок проводил шершавым языком по гладкой поверхности, впитывая последние капли вкуса, от которых живот исходил жалобными стонами. Маленькие, белые зубы легко перегрызали такие тонкие кости, но альбинос не хотел расставаться с ней подольше, стремился получить максимум удовольствия - толстые, сочные мышки, которыми он лакомился к детской, были давно забыты.
Главное - что никто не покушался на его добычу. Никто вообще к нему не подходил, и Холодка это вообще-то устраивало. Чем меньше к нему внимания, тем меньше побоев, тем больше времени на раздумья, тем больше потенциальных возможностей сбежать.
Холодок заметил замаячившую у входа тень рядом с дозорным, услышал обрывки разговора, но не пошевелился, не подал виду, продолжая сосредоточенно обгрызать кончик косточки, заостряя его. Если бы можно было эту самую косточку вонзить дозорному в горло! Он бы, Холодок, многое отдал, чтобы посмотреть, как этот мерзкий вонючий котяра корчится в предсмертной агонии, обливаясь кровью из яремной вены; но он бы всё отдал, лишь бы не видеть этого, чтобы сбежать, пока никто не успел поднять тревогу, и оказаться как можно дальше отсюда, когда сектант испустит дух.
Соблазнительные картины проносились перед внутренним взором, будоража душу, а все чувства тем временем были сосредоточены на вошедшем в ущелье Алдрагри: едва ли что-то хорошее сулил его приход, и Холодок искоса наблюдал за ним, следил, как взгляд небесно-голубых глаз скользит по группкам котят, и почему-то ничуть не удивился, когда беспощадный взор вонзился в его тощий бок.
Глубоко вздохнул, напрягая лапы, ещё до того, как его имя прозвенело в гулкой тишине.
- Холодок. Пойдем пройдемся, а не то врастешь в землю, что от моих собратьев будет не увернуться - так не годится, - ряды котят вздрогнули сначала от первого звука голоса, а затем от неестественного смеха, спугнувшего с потолка пещеры пару летучих мышей.
«Чего ты добиваешься?» - беззвучно подумал альбинос, медленно поднимаясь с земли; беззвучно, потому что даже сам не услышал своего голоса у себя в голове.
Получил одобрительный взгляд - не такой он дурак, чтобы противиться прямому приказу, ведь бежевый котик может в любой момент подать знак, и дозорный сорвётся с места и научит строптивого недомерка послушанию. Самого Алдрагри Холодок не боялся - тот всегда казался ему ровесником или вроде того. Просто в ущелье не было отражения на глади воды, чтобы увидеть до неузнаваемости изменившегося себя - тощего, мелкого и жалкого. В собственных мыслях Холодок оставался таким же сильным, ловким и крепким, а потому не испытывал трепета перед сыном Главы, будучи в два раза его легче и, разумеется, младше.
- Мы скоро вернемся, обещаю, - Холодок оглянулся на сжавшихся в комочки котят и не сдержался от невесёлой саркастичной ухмылки, которую окружающие пусть расценивают, как хотят. Суть её заключалась вот в чём: какое им дело, вернётся он или нет? Они дрожат исключительно за свои шкуры и будут только рады, что на этот раз забрали не их. - Если Холодок не будет делать глупостей, конечно.
- Конечно, буду. Я только глупостями и занимаюсь, - пробормотал в усы альбинос, переставляя лапы и разминая плечи и затёкшую спину. И впрямь залежался, однако.
Отредактировано Холодок (2019-07-05 14:10:45)
Зрелище печальное? Душераздирающее? Да нет... Как ни странно. Могло ли постоянно сжиматься сердце при взгляде на жмущихся к стенкам котятам, если ты в это рос, а правду так и вовсе узнал не так давно? Правда еще не улеглась в создании, дела в виде убиения ты не видел... Слова. Слова пусты, грешны, если пусты и не подпитываются действиями.
А воспитанное без жалости сердце с миролюбием к миру и Своему Владыке вряд ли могло сильно горевать. Разве что в голове постоянно что-то шевелилось, как змея под легким настилом, как черви в мягком грунте. Мелочь, даже незаметно, но вскоре что-то это да посулит.
Я кинул на пробурчавшего едва прохладный взгляд, но тут же плавно махнул хвостом, указывая на выход. Сектант рядом что-то проворчал, что-то пожелал, вроде бы "приятной закуски", я дернул ухом и чуть скривил губы в улыбке в ответ, не добавляя более ничего. Юмор у всех был странный, а разнополярность оного могла сводить с ума и сбивать с толк.у Тем более тех, кто привык всё делать на "хорошо" и "плохо".
Правда, дорога предстояла нам странная.
И я молчал, следя за белым, но не подгоняя его и не сбавляя своего темпа. Достаточным, чтобы ослабленный успевал переставлять лапы, недовольный тем, что идём мы - возможно - слишком быстро и можно бы помедленнее. На деле, тащились мы еле-еле, и я с удовольствием бы прыгнул вперед, впиваясь когтями в расщелины скал, подтягиваясь и снова вперед. А так... А так пушистая шерсть скрывала пусть и худое, но поджарое тело, которое выносила разные испытания, тренировалось и готовилось. Но, Владыка уберег, скрывало всё это за образом пушистого облачка, высокого, но наверняка худощавого, раз в спокойном состоянии шерстка намеревались облепить бока, лопатки и бедра.
Такие интересные неоднозначности, которые давали свои плюсы.
- Тебя сюда уже водили, Холодок? - Дорога была не одна, но наиболее знакомой и короткой, чтобы не раскрывать маленьким пленникам множество троп горных вершин. Водили ли его уже сюда? Наверняка. Но стоило ли напомнить? Да.
А вот для чего...
Шаг влево. Шаг вправо. Нет больше путей. Ловушка, площадка. Лететь только вниз. И если нет крыльев - тебе не спастись.
- Зачем племена явились на эти земли, Холодок. Их сюда никто не звал, - Вдруг резко повернул я к нему голову, взгляд, хотя всегда держа на прицеле. Не было в сей раз обходных дорог, осторожных подкрадываний. Не было и тепла в ледяных глазах, но не было и угрозы. Лишь недовольство. Очень схожее с тем, которое искрилось в глазах пленников, не понимающих "а за что?!"
Вот именно. А за что? Племена заняли весьма обширные земли, которых хватило бы всем здешним, вытолкнув многих и многих на окраины или, еще лучше, в горы.
И коли нрав Холодка был безжалостным и упрямым... Что он мог бы предоставить суровой действительности в виде иной стороны правды?
Без Богов.
Без Владык.
Без Племен, что присматривают сверху.
Только деяния смертных и то, во что они вылились.
Деяния самого Холодка, который должен думать, чтобы выжить в этом мире. И отвечать за свои поступки, пока для всего рода племен не стало слишком поздно.
Тело, обычно расслабленное и спокойное, неуловимо напряглось, да и когти чуть показались наружу, пока взор был направлен на котенка. Сверху вниз, выше, чем при шествии в пещере или на дороге. Если не было отражений в ущелье, то можно было заметить собственный взгляд снизу-вверх.
Но то совсем не обязательно, ведь смысл таился совсем в ином. И я спрашивал Холодка, будто он был причастен, будто знал, будто не был маленьким и нескладным, каким его привыкли выставлять. Он играл во взрослого.
И сейчас ему задали крайне неприятный взрослый вопрос. Не для унижения. А больше для понимания, что же больше представлял из себя этого белый шерстистый ком из костей, органов и немного плоти. Прогнил ли духом семейства, что его породило, или дело просто в собственном упрямстве и характере? Последнее могло заслужить уважение, если умело, вдумчиво применять.
Но пока я не торопился ни с какими выводами. Просто вопрос. На площадке, где пока притихший ветер не пытается сбить тебя вниз, в объятья более чистой жизни. Ну или уж наоборот, как заслужил.
Вы здесь » Коты - Воители. Легенды моря » Флешбек » Странный дуэт [Алдрагри, Холодок]
